Я вхожу в зал, где через пятнадцать минут начнётся презентация моего сборника рассказов “Чужой блокнот”. В зале уже есть люди. Улыбки, приветствия, объятия. Я подхожу к Ольге Баталовой (осенью 2019 на курсе Оли “100 дней к мечте” я придумала себе вызов “100 текстов до нового года”, который в марте 2020 года стал книгой “Вишневый пирог”).
– Знаешь, а бы уже многое поменяла, – говорю ей. – И меня мучают два слова. Их точно стоило поменять местами. Посмотрела на него или на него посмотрела?
– Оставь это. Отдай миру, – отвечает Оля с улыбкой. – Отпусти.
Я доверяю Оле. Оля сама автор 6 книг и нескольких сборников.
Посмотрела на него или на него посмотрела. Я не знаю, как лучше, но я найду сотни причин быть недовольной собой. И убеждать себя, что могла сделать лучше. Могла. Точно могла. Но не сделала.
Как только рукопись отдана в печать, я говорю – я бы так много всего теперь изменила!
Как только я в первый раз беру в руки книгу, вышедшую из типографии, я говорю – я бы сейчас написала по-другому. Я бы иначе рассказала эту историю.
А потом проходит время, я открываю книгу, читаю рассказ и понимаю, я бы сейчас так вообще не написала. Вот именно так. Потому что так чувствовала та я. Та, другая я, которой я была месяц, полгода-год назад. Она так видела этот мир, она так слышала историю, что пришла, она так ощущала. Она так любила. И она все сделала правильно. И только так, как могла. Та я. Только так, а не иначе.
Книга – как фотоальбом автора. Я пишу рассказы. И в каждом запечатлена я в тот или иной момент времени. С теми или иными представлениями, переживаниями, мыслями. Это я. Все я. С той способностью пропускать и делиться. Доносить драгоценные смыслы. С теми навыками писать, подбирать метафоры и эпитеты. И с той глубиной, которая мне доступна.
Первый сборник – чистая любовь. Или даже любовь в чистом виде. Наивная, детская с широко распахнутыми глазами и открытым сердцем. “Вишневый пирог. Добрый, волшебный, милый. Каждый день, что рождались эти истории я засыпала абсолютно счастливой. Это правда. Я, наверное, никогда не была счастлива, как в те 100 дней до нового года. Я прикоснулась к чуду – когда ставишь пальцы на клавиатуру, а из-под них появляются герои. Констанс со сливовыми пирогами, Леон с вишневыми, Грета в пансионате одиноких сердец с черничным. Я шла за любопытством и интересом. Я узнала о потоке. Дивном, неописуемом, удивительном потоке, из которого приходят истории. Мои истории. Фантастика! Удовольствие! Радость! Счастье.
Второй сборник – горькая любовь. Такая, когда любишь, но не можешь быть вместе. По разным причинам. Часто надуманным и нереальным. Но не можешь. И потому любишь и ненавидишь одновременно. 2020 год в эмоциональном плане был одним из самых-самых сложных годов в моей жизни. Я так много не плакала никогда. Мне было больно почти все время. И то, что я обожала, ранило меня. Потому и родились “Лимоны”. Они не могли быть пирогом, фонданом или эклером. Только “Лимоны”. Ведь именно ощущение того, что жизнь подсунула мне огромный лимон, а я не умею делать лимонад, была со мной все время.
Я хотела писать, и я писала весь год, писала каждый день, но была часть меня, которая мне это запрещала била по рукам и говорила – кто ты такая. И я верила, что не имею права. Что это не надо. Что поигралась и хватит. И вес это время я исследовала тему честности с собой. Она была для меня важна как воздух. Поэтому все истории в сборник “Лимоны” про кристальную честность. И в каждой есть лимон, с которым герои могут сделать то, что пожелают – лимонад или нарезать к чаю. Весь прошлый год мне казалось, что моя любовь к писательству безответная, неразделенная, и в конце года даже родился такой текст.
“Самым главным открытием этого года для меня стало то, что любовь может приносить боль. Даже если это не любовь к другому человеку, а любовь к делу. И дело это не иглоукалывание, не стретчинг, не хождение по раскаленным углям и не стояние на гвоздях. А писательство. Вот так странно, то, что может быть терапией, стало испытанием. И самое интересное, когда я об этом говорю или пишу, мне не верят. В ответ я слышу: Ты же хорошо пишешь. Откуда все эти сомнения? Откуда переживания? Хватит красоваться.
А я ни капельки не красуюсь. У меня болит. Я никогда не плакала столько, сколько в этом году. И 90 процентов слез было связано именно с написанием текстов. Меня ломало. Трясло. Гнуло как тонкую осинку под порывами сильного ветра.
Я писала и плакала. Плакала и писала. Как те ежики, что давились, но продолжали есть кактус. Зачем я продолжала, если мне было так не по себе, я не знаю. Но я словно не могла не писать. Как бы глупо, банально и заезжено это ни звучало. Тексты находили меня повсюду. Я только выходила на улицу, и они падали мне на голову. Я останавливалась посреди дороги, преграждая путь пешеходам и быстро набирала в заметках на телефоне. И это был самый счастливый момент. Чистое творчество. Чистое удовольствие. Сладкий нектар, разливающийся внутри. Насыщающий и теплый. Без примеси жажды одобрения, признания или любви со стороны. В тот момент, когда пальцы печатали буквы, все было таким, как и должно. Все было на своем месте. И я прежде всего. Я и мой текст.
Но едва я заканчивала его редактировать и публиковала, как думала: зачем. Кто я такая и почему я все еще пишу. Я ведь должна была остановиться уже давно. Закончить. Ровно 31 декабря 2019 года. И больше этим не заниматься. Может быть, даже никогда. Но любопытство и любовь повели меня дальше.
Я все спрашивала себя: почему, ну почему так? И ни одного разумного ответа я так и не нашла. Синдром самозванца вряд ли может объяснить всю ту боль, тот надрыв, тот надлом, тот запрет, что бурлили в моей крови после каждого написанного текста. И тогда я подумала: быть может, ответ спрятан в прошлых жизнях. Может, в одной из них я убила какого-то писателя или поэта. Или сама была писателем, который умер раньше срока. А душа ведь помнит. И из-за этого теперь внутри меня запрет на писательство. Но как, как я могу их не писать, если они сами приходят, нашептываются мне на ушко и выпрыгивают из-под пальцев. Если я засыпаю с обрывками фраз на устах и просыпаюсь с новыми идеями. И даже во сне вижу своих героев, и порой оттуда достаю подсказки, как мне начать или закончить рассказ.
Весь этот год во мне словно бьются два человека. Один хочет писать и испытывает от этого радость. Другой говорит, все это полная чушь, заканчивай. Тебе это не надо. И они борются за мою душу, за мои пальцы, за мое право писать. А я ведь и не знала, что так бывает. Моя левая рука ни раз не била правую, взявшую кисть в руки. И левая не сбрасывала правую с затвора фотоаппарата. Но почему же так с текстами получалось? Я не знаю. Это останется загадкой 2020 года и открытием, что любовь сильней. Сильней неприятных слов, что звучат внутри, сильней постоянных одергиваний себя, сильней неизвестно кем придуманных запретов, сильней боли, сильней всепоглощающих сомнений. Сильней всего. И даже где-то меня самой”.
Я люблю Лимоны за то, что прошла с ними непростой путь. Прошла насквозь. Через всю боль, запреты и сомнения. И вышла к себе. Такой, как есть. И позволила. Все же позволила.
Третья книга – просто любовь. Без ярлыков и оценок. Любовь. Такая, как она есть. Нежная. Трогательная. Взрослая. Смешная. Неловкая. Разная. Очень разная. В сборнике “Чужой блокнот” собраны рассказы, написанные, начиная с августа 2020 года и заканчивая июнем 2021 года. Самые-самые. В этом году я узнала, что можно писать не из боли. Без сомнений и драм. Можно просто писать. С огромным удовольствием. Можно писать, услышав тронувшую душу мелодию. Можно писать, ощутив, как нежность коснулась сердца. Просто так. Раз, и нежность в сердце. И хочется ею поделиться – и вот уже двое в одной квартире, или едят одной вилкой грушевый пирог, или вот он читает ее дневник и жаждет узнать о ней больше.
Нет, год не был простым. Обесценивание, неверие и даже тотальное разочарование собой. После оценок некоторых экспертов. Дно. Но при этом знание, что я могу об этом написать шикарную историю. Так и появился полюбившийся многим Джейкоб Мартинсон. В тот момент я так ужасно не хотела быть собой, что пришел он, и мы с ним вместе искали способы от себя избавиться. Ненасильственным путем, разумеется.
В этом году, к собственному удивлению, я с легкостью использую юмор. И тут вспоминаю любимого Вербера – Любовь как шпага, юмор как щит. Третья книга пропитана иронией и легким юмором. В ней также много близости. Я исследовала эту тему в этом году. Как чужие, незнакомые становятся близкими, как преодолевают неловкость, неудобство, смущение и стыд. Как открываются другому. И как шаг за шагом, слово за словом, взгляд за взглядом становятся очень-очень близки.
Все, что я писала, – это я. Та. Или эта. Такой я была или такой осталась. Это все мое сердце. Это все проявление меня. И я больше не хочу себя одёргивать и постоянно поправлять. Я хочу позволить себе творить легко и свободно. И запечатлевать себя в буквах и строчках. Оставлять след своей любви в текстах. Исследовать себе через истории во времени.
И просто быть.
Такой, какая я есть. Начинающей писательницей. Которая пишет сердцем.
И по-другому не хочет. Потому что огромное любящее сердце – главное, что у меня есть.
